Дата: 1 ноября 2018 года, четверг Время: поздний вечер Место действия: пригород Лондона, дом Поттеров Действующие лица: Джинни Поттер, Гермиона Уизли, Гарри Поттер Краткое описание ситуации: Гермиона долгое время ждала Гарри в Министерстве, когда до нее дошла новость о том, что Поттера срочно вызвали в Хогвартс. Но так и не дождалась, поэтому решила, что сможет застать его дома. Тем более они с Джинни так давно не проводили время за чашкой чая.
Отправлено: 11.08.11 21:16. Заголовок: Молчание. Все, что ..
Молчание. Все, что она слышит в последнее время - молчание. Джинни в сердцах оттолкнула от себя миску, в которой смешивала салат и едва успела удержать ее магической петлей от падения. Глянула на часы - в который уже раз за последние пятнадцать минут. Вечер совсем поздний, а Гарри все еще нет дома. Разумеется, это неудивительно. В последнее время Джинни ловила себя на мысли о том, что ее муж проводит больше времени вместе с Гермионой, нежели с ней. Нет, она не ревновала к Гермионе, это было бы глупо. Она ревновала к тому времени, которое ее подруга проводила с Гарри. Он возвращался домой слишком уставший и желал лишь выспаться. Иногда - даже на голодный желудок, утверждая, что поужинал на работе. Глупое вранье. Но он уставал так, что валился с ног, едва успев снять с себя одежду. И она не находила в себе сил донимать его расспросами. Осторожно ложилась в кровать, чтобы не потревожить его. И тоже засыпала, когда Гарри, крепко обняв ее, наконец забывался тревожным сном. Его сны... Иногда она вспоминала о страшных временах, когда шрам на лбу Гарри Поттера, этот символ победы, причинял ему боль. Тогда ему тоже часто снились беспокойные сны, она помнит, как Рон с Гермионой взволнованно обсуждали это. Джинни долго была "на обочине" этой компании. Да и теперь - она знала, что некоторые вещи Гарри скорее расскажет им, нежели ей. Не потому, что он не доверял ей, или не любил. Чепуха. Именно потому, что любит. До безумия. До паранойи. Он стремился к тому, чтобы его семья была в безопасности. Джинни улыбнулась, вспомнив, как он пытался скрыть свое облегчение после ее решения уйти с из квиддича. Вспомнила его бледное лицо, сопровождавшее ее в целительский пункт после того матча с "Маскоттскими амазонками", когда пущенный мастерской рукой бладжер раздробил ей ключицу. Мерлин, ей показалось, что адская боль, которую испытывала она сама не сравнится с той болью, которую ее травма причинила Гарри... Джинни перестала помешивать салат и задумчиво захрустела кусочком морковки. Гарри должен понимать, что она сейчас чувствует. Он почти повсюду сопровождал ее, когда она была беременна Джеймсом. Во всем, что касается безопасности ее и детей, он превращается в настоящего параноика... Она печально улыбнулась, окидывая взглядом свою кухню. Даже их дом он окружил всеми возможными заклинаниями защиты. И в нем лишь мог быть спокоен... Сегодня она ждала его одна. Альбус решил остаться у деда, к которому на время приехал Тедди Люпин. Сын заверил ее в том, что совершенно взрослый и самостоятельный и вполне может не возвращаться домой. Но с тем условием, что утром его будет ждать шоколадный завтрак, "приготовление которого можно доверить только маме потому, что она не будет пробовать его, как это делают все остальные". Дом пуст. Но он живой. Уютный и теплый, ведь даже если их семья сейчас разделена, это ничего не значит. Тут всегда будет витать особая атмосфера. Любовь делает их дом настоящим пристанищем... Еще один взгляд на часы... она осторожно задувает свечи на накрытом к ужину столе, и устраивается у камина с вышиванием. Ей остается лишь ждать.
Отправлено: 28.08.11 12:18. Заголовок: День был долгим. Оче..
День был долгим. Очередный долгим днем в длинной их череде. Гермиона захлопнула папку и поднялась, решив, что никуда этот отчет от нее до завтра не денется. Взглянула на часы и вздохнула: кажется, вирус "не замечать времени" добрался и до ее тихого кабинета, где лишь беззвучно прыгала за часовой стрелкой миниатюрная белочка, словно каждым своим секундным прыжком напоминая Гермионе о том, что время-то идет. Рон, наверное, опять ее заждался, приготовив что-то из малосъедобного арсенала его рецептов. Гермиона ласково улыбнулась пустому кабинету, представив, как придет усталая домой, обнимет его - и сразу отпустит тревога и напряжение, которые сопровождали теперь каждый день. В Министерстве те, кто был в курсе происходящего, выделялись из счастливой толпы несведущих - тени под глазами, бегающий тревожный взгляд, быстрые шаги, приглушенный голос. Гермиона вздохнула, достала свою мантию, сняв рабочую и вышла из кабинета, задув свечи. В отделе уже никого не было, даже секретарша явно не дождалась момента, когда ее начальница решит закончить рабочий день. Но в коридорах еще были люди, сновавшие туда-сюда, среди них было много мракоборцев. Гермиона заметила Тубу, тут же его окликнув, потому что тревожное предчувствие тут же поселилось в душе: - Гарри вызвали срочно в Хогвартс, там что-то случилось,- махнул рукой мракоборец, явно у него не было времени объясняться. Гермиона чуть не выронила сумку. Случилось! Мерлин, что опять? Ответ был прост и поэтому страшен: оборотни. Из-за чего еще Гарри могли бы позвать в школу? Не было смысла нестись в Хогвартс не было, если бы нужно было ее присутствие, ее бы позвали. Тем боле если бы что-то случилось с детьми. Логичнее всего дождаться самого Гарри и вестей о нем. А где еще в такой час он бы появился, если не дома? С этой мыслью женщина направилась к каминам, понимая, что Рон опять будет рассержен и обижен, но по крайней мере, Гермиона сможет ему рассказать где и почему была. Она вышла в холле дома Поттеров. - Джинни?- позвала она подругу, стряхивая с мантии пыль камина.
Ровные стежки ложатся на канву. Этому научил ее… папа. Как ни удивительно это могло показаться. Но у мамы никогда не было времени на подобное времяпрепровождение. Иголки с нитками, спицы, крючок – все у нее порхало в воздухе само собой, освобождая хозяйке руки и время. А папа всегда интересовался самыми необычными – как ему казалось – занятиями магглов. Вот и разузнал однажды, как они справляются без магии. Глупо, конечно, но Джинни нравилось проводить вечера за вышиванием. Это успокаивало ее, рассеивало все тревоги и позволяло отдохнуть и отвлечься от гнетущих мыслей. Стежок, еще один… завораживающее в своей монотонности действо… Наверное, она задремала. Состояние перехода, когда ты еще не спишь, но уже не бодрствуешь. И разум перестает сдерживать интуицию, чувства, наитие. В воздухе словно разлилась чернильная мгла, густо напитанная ее тревогой. Предчувствием чего-то плохого, чего-то, что уже коснулось ее семьи. Что это преследует их? Какой злой рок? Джинни напряженно нахмурилась в полусне, скользя на самой грани – не просыпаясь, но и не засыпая. И это состояние будто могло дать ей ответ на все вопрос, которые так беспокоили ее. Нужно было только дотянуться, найти ответ, увидеть… Вспомнились почему-то гранью не успевшего задремать сознания уроки Прорицания с профессором Фиренцом. Он предлагал им расслабиться и почувствовать течение судьбы, которая пронизывает пространство вокруг них. Почувствовать… и постараться уловить ее движение, слиться с ним… Мама перед глазами – будто живая. И глаза под закрытыми веками мгновенно увлажняются. Еще остро болит эта рана, еще не разучилась Джинни скучать по ней, не смогла еще отпустить. Мудрый взгляд, печальный, жалеющий. Мама никогда их не жалела. Поддерживала – подталкивала идти вперед гордо подняв голову. Пусть в потрепанной одежде, с подержанными учебниками – но главное в этой жизни отделить зерна от плевел. От того, какой ты есть зависит то, каким тебя видят окружающие. А те, кто слеп, тебе не нужен. Что же происходит, что происходит, мама? Но Молли лишь качает головой, тонкие губы плотно сжаты, в них ни намека на улыбку. Джинни часто видела мать во сне, но никогда – так. Так живо, будто и не сон вовсе, а смутное видение. Словно вернулось страшное время, когда она находилась под властью темных сил, под властью сущности, скрытой в обыкновенном на первый взгляд дневнике. Но сейчас это состояние не несло собой угрозы. Оно лишь предупреждало о чем-то, пыталось предупредить… Вспышка зеленого перед закрытыми глазами. Камин. Голос вырывает ее из странного полусна-полузабытья. Голос – мужской, женский? Она даже не сразу понимает это. Открывает глаза, настороженно вглядывается в размытую еще фигуру. Гарри? - Гермиона? – Джинни неловко поднимается на ноги, приближаясь к подруге. – Что-то случилось? Вот так. Ни обычных для подруг и даже больше чем подруг вопросов. Как дела? Как работа? Как дети? Рон с Гермионой обычно появлялись у них дома вместе. Раньше две семьи проводили вместе выходные, в последнее время Джинни чаще общается с братом, чем с мужем и тем более, Гермионой. Уж слишком много работы, уж слишком глубоко затянуло их в свои недра Министерство… Но сегодня это не просто визит. Джинни чувствует это тем более остро, что привидевшаяся ей опасность не рассеялась с дымкой дремы. Нет, она скрылась в центре ее груди, свилась острой колючей спиралью, готовая вот-вот распрямиться и ударить. Взгляд мельком на часы. Поздно уже. Слишком поздно для того, чтобы Гермиона появилась у нее дома. Не побывав еще в собственном – цепкий взгляд Джинни подмечает и усталые круги под глазами и форменную одежду. Рон говорил – он чувствует, что они отдаляются. И Джинни поддерживала брата, без устали повторяя, что это лишь видимое. Что она тоже чувствовала то же самое, до тех пор, пока не поняла, что нет в этом ничьей вины. Что это лишь тяжелое время, которое нужно пережить, переждать. И все вернется в круги своя, все вновь будет так, как прежде. - Гарри? - в груди холодеет. Если случится что-то с ним... кто, как не Гермиона...
- Нет-нет, Джинни, ничего не случилось!- тут же воскликнула Гермиона, осознав, что напугала подругу. Конечно, что еще Джинни могла подумать, когда Гермиона появилась на ее пороге поздно вечером, не переодеваясь, да еще раньше где-то запропастившегося мужа. А что Гарри нет дома, миссис Уизли легко могла понять по реакции Джинни.- Я просто решила зайти и узнать, как ты... Надеюсь, ты не против?- Гермиона тут же подумала о том, что, наверное, не стоило так резко и без предупреждения появляться на пороге Поттеров. Но как-то не было принято у них слать уведомления о визитах, она так давно дружат.- Коллеги сказали, что Гарри на вызове, скоро вернется,- с убежденностью проговорила Гермиона, спеша успокоить Джинни, которая переживала за мужа. А кто за него не переживал? Кажется, каждый, кто знал Гарри Поттера более или менее близко, переживал за него. Гермиона никогда не показывала этого, но всегда за него боялась, ведь они вместе выросли и она знала, на какое смелое безрассудство был способен Гарри, как бросается он защищать и спасать, словно... Словно этим пытается искупить свою вину перед теми, кто остался там, в прошлом, на развалинах Хогвартса, перед всеми, кого он потерял на пути, который сделал его Героем. Бросался, стараясь забыть и забыться, она чувствовала это в нем, она видела то, с каким остервенением бросается он на подмогу, сжимая палочку. Это пугало, и заставляло сердце сжиматься от тревоги... - Рон не заходил?- улыбка тронула губы Гермионы: муж, наверное, так же, как Джинни, беспокоится, мечется из угла в угол в гостиной, перебирая небрежно брошеные вещи, злится и переживает одновременно. Рон, любимый, смешной Рон. Сколько лет прошло, а чувства не слабели, не менялись, по-прежнему были сильными, такими сильными, что иногда пугали. Что бы она делала, если бы в ее жизни не было Рона? И Гарри... Всегда именно так - Рон, потом Гарри. Последнего она тоже любила, тоже за него переживала, старалась быть рядом и помогать, но незаметно, исподволь, потому что Гарри не принимал помощи, не любил собственной слабости, на все шел в одиночку, к тому же у него была Джинни, вот эта замечательная женщина, которая так его любила, хранила его покой, помогала справиться с прошлым, которое, как знала Гермиона, давило изнутри на Гарри, но их с Джинни любовь, их дети спасали Героя от прошлого. И это будет всегда, Гарри навсегда защищен от страшного, что осталось там, позади, в темных ночах, прятках, сражениях, в смерти, даже в его собственной смерти. Гермиона часто думала о том, что должно прозойти с человеком, который самостоятельно идет на смерть, что случилось тогда с Гарри Поттером, когда он осознанно шагнул навстречу гибели. Как нужно разорвать, сломать, согнуть свою душу, свои желания, мечты, надежды, как нужно себя уничтожить, чтобы пойти и принести себя в жертву?... Как он смог перебороть это все, как пережил... И Гермиона была уверена, что именно Джинни помогла ему снова вернуться к жизни после всего случившегося. - Как прошел день?
Страх словно паутина. Он оплетает тебя – сначала незаметно, только тянутся ледяные ниточки, вытканные неизвестным пауком, тянутся к самому сердцу. И ты привыкаешь к его постоянному присутствию, как можешь привыкнуть ко всему. Но вот в один миг паутина покрывает сердце плотным покровом, оставляя лишь ниточки, тянущиеся к дорогим тебе людям. Оборвется одна – и оборвется сердце, не выдержав обрушившейся на него тяжести. Натянется стрункой – и тебя словно окатывает мерзлой водой, от которой не будет спасения даже рядом с самым жарким огнем. Когда Джинни срослась с этим страхом? Вспоминается время, когда мама не сдвигалась с места, не глянув на семейные часы, когда для того, чтобы выйти в другую комнату, брала в руки сначала часы, а затем лишь – волшебную палочку. И вглядывалась, вглядывалась в замершие стрелки ночи напролет, любую секунду, которую не могла занять повседневными хлопотами. Так же Джинни вглядывается бесконечно длинными вечерами в ровное пламя камина – не вспыхнет ли яркой зеленью, не явит ли любимую фигуру в запыленной мантии. Гарри до сих пор не удается выйти из камина, не запачкавшись. И тогда можно поцеловать покрытый сажей нос, пригладить взлохмаченные пуще обычного волосы – и ослабляется нить, протянувшаяся к самому сердцу. Гермиона поспешила объяснить и сердце вновь забилось, разгоняя самый страшный холод. Что случится с ней, если…? - Конечно, не против! – Встряхнув рыжими волосами, лишь немного потемневшими с тех времен, когда Джинни была всего лишь веснушчатой девчушкой, гоняющейся за своими братьями по саду, она порывисто обнимает подругу. – Прости, я так напряжена в последнее время, надумываю себе всякие глупости… Увлекает Гермиону на кухню – наверняка даже не завтракала, что уж говорить об обеде и ужине. Усаживает за стол и звякает тарелками – руки еще дрожат от напряжения. - Не хочу даже слушать возражений, Рон прикончит меня, если ты вернешься домой и упадешь в голодный обморок. – Джинни улыбается, но в глазах немой вопрос. Гермиона давно не гостила в их доме, а как давно не появлялась тут с Роном… Все ли в порядке? - Ты ведь знаешь, у Альбуса свой распорядок, мне остается лишь следовать ему. Мы закончили расписывать его комнату и он отправился к деду играть в шахматы. Сколько шоколада он слопает – боюсь даже представить. – Джинни тепло рассмеялась. Сын – лучик солнца в этом хрупком спокойствии. Упрямый, любопытный и по-стариковски мудрый. - Рон был вчера... - Джинни наконец-то села напротив Гермионы, грея пальцы о большую кружку. Легко сморщила нос, но все же улыбнулась. - Он переживает. За тебя, очень. Что ж поделать, нам остается лишь волноваться за вас, так уж сложилось... Рон - вспыльчивый, живой, эмоциональный. Как сложно ему давалась такая жизнь, как тяжело приходилось. У него не было, как было у Джинни, опыта ожидания... Она ведь ждала Гарри с самых юных лет. С того дня, когда впервые увидела. Худенького, лохматого... - Как ты?
Отправлено: 21.09.11 21:33. Заголовок: В этом была вся Джин..
В этом была вся Джинни: она прятала свое волнение, свои такие яркие и тревожащие эмоции за бурной деятельностью. Гермиона восхищалась подругой: та смогла бросить любимое дело ради того, чтобы быть дома, чтобы посвящать весь свет своего огромного сердца мужу и детям. Самой Гермионе не хватало ее силы, ее самоотверженности. Женщина обняла Джинни в ответ, по пути в кухню, где уже выражала свое волнение миссис Поттер, звякая посудой, потому что руки ее точно дрожали после пережитого испуга за Гарри, Гермиона сняла мантию, бросив ее на край кресла, положила туда же свою сумку, подумав о том, что стоило, конечно, взять кое-что из бумаг с собой домой, но они так мало времени теперь проводили с Роном, так что не стоило еще и домой таскать с собой Министерство. Гермиона села за стол, наблюдая за слегка нервными движениями Джинни: - Я все понимаю, не переживай. Я уверена, что с Гарри все в порядке, иначе я бы знала,- постаралась успокоить Джинни Гермиона, убирая заколкой непослушные волосы.- Думаю, что Рон уже приготовил для меня что-то очень колорийное и очень поджареное,- мягко и нежно заметила женщина,- он считает, что я недоедаю... Посижу у вас немного и пойду к нему, но мне бы, конечно, хотелось увидеть Гарри, в Министерстве не получается особо перекинуться даже парой фраз. Слова Джинни об Альбусе вызвали улыбку и у Гермионы: этот ребенок был таким странно-удивительным, словно зеленоглазое чудо. Гермионе иногда казалось, что мальчик не от мира сего, что в его голове есть отдельный огромный расписанный мир, в котором он живет. Хорошо ли это? Она не знала. Гермиона вздохнула, придвигая к себе чашку, пряча взгляд, когда Джинни заговорила о Роне, именно о том, что мучило саму миссис Уизли, но она не привыкла поддаваться чувствам и переживаниям. Она обвела кончиком пальца край чашки, думая о том, что ответить. - Я в порядке,- наконец, ответила Гермиона, поднимая глаза на подругу и подбадривающе улыбаясь.- Работы много, но ее всегда много...- на остальное ответить было сложнее.- Я знаю, что он переживает. Всем сейчас нелегко. Но все будет хорошо, обязательно. А с Роном я обязательно сегодня поговорю, постараюсь успокоить... Вы как?
Глупости. Действительно, вот чем она занимается - надумывает глупости. Откуда взялась эта тревога? Джинни всегда любила осень. Желтеющие листья, багрянец, покрывающий деревья - такой же, какой пылал в ее волосах. Временем обновления все зовут весну... для Джинни же осень была обновлением. Школа, предвкушение зимы, редкое солнце, но оттого еще больше радующее своим теплом... и жаркий отклик древесных крон... Она всегда чувствовала себя невероятно деятельной, активной...живой. Словно огонь, которым она всегда горела, разгорался теперь повсюду, подпитывая ее, поддерживая. Было время, когда они неслись по жизни. Ярко, пылая. Безответственные дети, ни на миг не задумывающиеся над ценой своих поступков. Когда ты молод, когда ты не оглядываешься назад, все просто. Сейчас та бесшабашность исчезла. Они выросли. Их страхи сменились. И осень стала для нее временем тягучего ожидания... - Перекинуться парой слов? - Джинни натянуто улыбнулась, отставляя нетронутую чашку чая. - Обычно он появляется такой уставший, что едва доходит до спальни. Сверкающие зеленые глаза за неизменными очками. В них она иногда видела столь лихорадочный блеск, что боялась лишний раз расспрашивать о чем бы то ни было. - Рон, занимающийся готовкой... кто бы мог подумать... - теперь Джинни смеется почти искренне. Ее несносный братец... Любовь у всех своя. И, наверное, только Уизли могли в полной мере понять, как любит Рон свою Гермиону. Джинни с легкой улыбкой на губах изучала уставшую, но очень красивую женщину, что сидела напротив. Она почти не изменилась. Все та же волевая Гермиона, готовая моментально принимать самые важные решения. - Скучаю по детям. - Джинни извиняюще улыбнулась, все же отхлебывая чай. Действительно скучала. С каждым годом - как будто впервые отпускала от себя. Сначала Джеймс, потом Лили... скоро, совсем скоро и Альбус уедет в алом экспрессе навстречу миру... - Гермиона, ты действительно пришла просто в гости? - рыжеволосая женщина поймала взгляд подруги и прикусила губу. - Прости, что спрашиваю, но я чувствую - что-то происходит... А Гарри никогда не расскажет, пока есть возможность умолчать...
Оперевшись локтями о поверхность стола, Гарри устало опускает на сцепленные ладони лоб и прикрывает глаза. Поздно. Он давно должен быть дома. Но чувствует, что еще не справился с бушующими в нем чувствами. Еще не смог подавить в себе злость и острую жажду мести. Еще не избавился от страха, сковавшее его сердце. Он ни в коем случае не желает пугать своим видом Джинни. А она наверняка почувствует, поймет. Ему придется вновь отводить глаза и молчать. Или врать о том, что все под контролем. Неприемлемо. Не сегодня. Камин в его кабинете, конечно же, не разожжен. Холодно. Плечи подрагивают мелкой дрожью. Нужно хотя бы дотянуться до волшебной палочки и наколдовать примитивные согревающие чары. Но палочка осталась лежать в кармане мантии, а сама мантия брошена на спинке кресла, что стоит у стены. Можно было бы призвать, но не хочется шевелиться. Не хочется двигаться, нет желания что-либо делать. Даже после стольких лет его продолжают мучить кошмары, обернувшиеся жестокой реальностью. Он действительно полагал, что с убийством Волдеморта и по прошествии стольких лет, его слава сойдет на нет, уйдет повышенное внимание к его персоне. Он должен был стать обычным, самым обычным. Но нет. Неприятности и горе тянутся за ним огромным темным шлейфом, словно вживленным в спину. Перед глазами возникает обеспокоенно нахмуренное личико Лили, сквозь тонкую бледную кожу которой проступают синие паутинки вен. Гарри резко вскидывает голову, лихорадочно осматривая кабинет. А перед глазами совершенно иная картинка: мохнатые испачканные кровью лапы с острыми длинными когтями тянутся к рыжеволосой девочке, а она может лишь съежиться и безропотно ждать неминуемой участи. Гарри с трудом отгоняет скребущее душу видение и думает о той пустоте, которая встретила его при перемещении эльфом Скорпиуса на место происшествия. Бесконечные следы оборотней и ни единой зацепки. Он обшарил огромное пространство, рассматривая его чуть ли не касаясь носом пригнутой травы. Но… увы. Гарри думает о том, что, в конечном счете, всем все воздастся по заслугам. Вне зависимости от того, приложит ли сам Поттер к этому свою палочку или нет. В этом мире все уравновешено. Но ждать, когда он, наконец, приблизится к линии равновесия… страшно. Сколько они еще должны пережить? Аврор поднимается со своего места, быстро переодевается в обычную одежду волшебника, тушит две свечи, что тускло освещали кабинет и, подойдя к камину, исчезает в огне. По обыкновению надеясь, что Джинни спит, Гарри бесшумно появляется в гостиной, замирая и прислушиваясь. В гостиной выключен свет, а диван пуст. Но взгляд Поттера привлекает полоска света, выглядывающая из-под кухонной двери. Гарри вздыхает – Джин не спит. Сбросив мантию и сделав несколько шагов по направлению к кухне, он снова замирает, уловив отрывок фразы: «чувствую - что-то происходит...». Голос Джинни. Не одна. Даже гость не смог отвлечь от тревожных мыслей. Гарри прислушивается к себе, но защита дома не шепчет ни о какой опасности. Быть может… Рон? Или Гермиона? Гарри нарочито громко приближается к двери, громыхая ботинками. Открывает дверь, входя внутрь. Джинни… Гермиона… Любимые родные лица. Гарри улыбается, проходя внутрь. - Привет, девчонки, - он целует Джинн в висок и кивает Мионе. – Снова жертвуете сном, дожидаясь меня? – голос бодрый, на лице – аккуратное спокойствие.
Гермиона отпила немного чая, чувствуя, как жидкость стекает в пустой желудок. Когда она в последний раз ела? Вспомнить сложно, в последнее время все на бегу, не думая. - Да, я тебя понимаю, мне тоже их не хватает,- кивнула Гермиона на замечание Джинни о детях.- Даже Джеймса с его вечным ворчанием, хотя. думаю, не успеешь ты соскучиться, как вас снова начнет забрасывать письмами профессор Фауст, рассказывая, что опять учинили ваш старшенький напару с Малфоем,- женщина чуть скривилась, произнося фамилию школьного "товарища". Она не понимала, как Джеймс-младший вообще мог подружиться с сыном Драко Малфоя, а уж чтобы они еще и напару творили безобразия - вообще непостижимо. Представлялось почему-то, как Джеймс засылает в кабинет Филч противного белого хорька. Гермиона сама себе улыбнулась.- Без Розы и Хьюго дома совсем тихо и пусто, если бы не вечно что-то взрывающееся из коробок, что Рон приносит из магазина для проб и испытаний, у нас бы было как на...- она хотела сказать "кладбище", но язык не повернулся.- Кто бы мог представить, что мы станем такими привязанными к семье, правда?- почти с горечью произнесла Гермиона. Дети - это те, кого так сильно любишь и также сильно за них боишься. Гермиона опустила глаза, слыша вопрос Джинни. Она не знала, как и что сказать Джинни. Нет, она понимала, что подруга беспокоится, что ей очень сложно быть в неведении, но она не могла сказать то, чего не хотел говорить ей Гарри. Это его право, и вмешиваться в личную жизнь друзей она не могла. Если бы были объективные серьезные причины опасаться, что Джинни обязательно нужно все знать, то Гермиона бы настояла на том. чтобы Гарри все рассказал и поведала бы сама, но пока она еще надеялась, что все обойдется. Она верила, что Гарри знает, что делает. - А вот и он,- улыбнулась она, поднимая голову и облегченно вздыхая, что ей не пришлось отвечать на вопросы Джинни. Она за один мимолетный взгляд заметила, как тщательно подобрано выражение лица, как Гарри старается. Она так давно и хорошо знала Гарри, что смогла бы, наверное, даже приблизительно сказать, о чем он сейчас думает, с такой хорошо подготовленной сценой входя в кухню. Но неужели он не понимает, что Джинни, его жена, его любимая женщина, этого не чувствует? Не чувствует этой фальши и обмана... Гарри, когда же ты поймешь, что мы слишком хорошо тебя знаем?- А ты жертвуешь собой, пытаясь переделать всю работу, хотя знаешь, что это невозможно,- заметила женщина, кивая.
Малфой, дааа. Джинни закивала, проваливаясь мыслями в то время, когда эти двое громили Хогвартс поодиночке. Наверняка, все преподаватели с ностальгией вспоминают о тех «спокойных» временах. А как ревновала бедняжка Лили после того, как ее любимый брат обрел нового друга и почти позабыл о сестре? Но Джинни знала, как много значит для Джеймса эта дружба. И Скорпиус был совершенно не похож на отца… если ее сын выбрал его своим другом. Гарри рассказывал ей. Драко Малфой предлагал ему свою дружбу. То, что он звал дружбой. И если бы Скорпиус предложил такую же "дружбу" Джеймсу, тот никогда бы не принял его руки. Слишком был похож на отца... и, судя по тому, что знала Джинни - еще больше на своего деда... - Никогда не думала, что Рон проявит такую деловую жилку. – Джини печально улыбнулась, вспоминая близнецов. Таких, какими они были. Вместе. Смесь, которая до сих пор горит в их магазине, наращивавшем свою популярность с каждым днем. И Рон, их излюбленная мишень, наконец-то добился одобрения от Джорджа. Казалось, они пережили все, что могли. Отдали каждую слезинку, пролитую над разорванными узами с теми, кого больше нет рядом. Но и сейчас не было для них спокойствия, не было… - Семья – самое главное в жизни. Мама всегда говорила, что не будь у нас семьи, не было бы и нас самих такими, какие мы есть. Джинни замолчала, наблюдая за Гермионой. Она опустила глаза, медля с ответом. Они действительно скрывали что-то. Гарри. Гермиона. Скрывали что-то от нее, от Рона. И не желали сознаться в этом. Это пугало. Гарри вовсе не делился с ней каждой трудностью, с которой встречался на работе. Он многое утаивал от нее, беззаботно отмахиваясь и отшучиваясь. Но сейчас ситуация выходила из-под его контроля. Та статья была отнюдь не первым звоночком. И Гермиона тоже не собиралась раскрывать тайны, в которые была посвящена. Джинни даже немного ревновала мужа к подруге. Он любил ее, конечно, любил. Гермиона и Рон стали его семьей еще до того, как семьей стала Джинни. Но Гермиону ему не нужно было ограждать от опасностей внешнего мира. А Джинни он ограждал. Как только мог. Это его качество с возрастом только крепло. Дорогие люди должны быть в безопасности. Даже если ради этого придется утаить от них многие проблемы и тревоги. Гарри, Гарри… Почти неслышный шум огня из камина заставил ее вздрогнуть. Джинни перевела взгляд к двери еще до того, как услышала стук ботинок мужа об отполированный пол. Она каким-то мистическим образом научилась чувствовать, когда он возвращается домой, даже не видя его… - На твоем месте я бы послушала Гермиону и дала ей такой же совет. – Джинни украдкой поймала ладонь мужа, переплетая свои пальцы с его. Наконец-то рядом… - Вы оба выглядите ужасно, словно работаете за все министерство… А сама выискивала в их переглядках тревожные симптомы. Что случилось? Что случилось?
Отправлено: 10.10.11 21:12. Заголовок: Самое сложное – прит..
Самое сложное – притворяться. Надевать чужую маску, быть равнодушным и отстраненным, обманчиво бодрым и приторно веселым, утаивать правду. Он гриффиндорец, его эмоции – всегда на переднем плане. Такова его сущность: все то, что он испытывает в данный момент живописно передано на лице. Изворачиваться, лгать, недоговаривать… отвратительное мерзкое ощущение. Но он готов… скрывать информацию, недоговаривать правду ради сохранения спокойствия Джин. Она не должна жить в постоянном страхе и волнении. Не должна. Они не должны. Но жизнь вновь и вновь заставляет сердце сжиматься от страха за любимых. Самое страшное – чувствовать себя бессильным. Знать, что ошейник опасности сжимается вокруг горла и быть неспособным поднять руки и разорвать захват. Гарри чувствует, как на его шее затягивают толстую веревку. Расчетливо, параллельно ударяя по самым больным местам – покушаясь на близких людей. Публичность никогда не приносила положительного эффекта. Сейчас это стало опасным. Практически любая информация в открытом доступе. Практически каждый может использовать ее по своему усмотрению. И это не предотвратить. Не искоренить. Только попытаться как-то справиться с результатами, сгладить их. Публичность. Гарри вспоминает Дамблдора и ежится, смотря в пустую чашку, сиротливо стоящую на столе. Гарри подтягивает ее к себе, заполняя горячим ароматным чаем. С поверхности полукольцами валит пар. Он вдруг понимает, как голоден. Но лучше чувствовать себя голодным, нежели быть постоянно в напряжении, ожидая удара за каждым поворотом. Удара в спину. Это выматывает. Не только его. Гермиона выглядит не намного лучше. Их работа вытягивает все силы, выжигает эмоции и уверенность в завтрашнем дне. Но по иному они уже не могут. Игра, в которой они погрязли, их уже не отпустит. Жестокая игра, правила которой надиктованы местью. Из нее не выйти, от нее не сбежать, лишь жестоко играть, отринув все то светлое, что было в прошлом. Поттер вымучено улыбается Гермионе. - Ты же знаешь, все отчеты на мне. А их оформление съедает все свободное время, - он пожимает плечами, бездумно водя ложечкой по кругу, размешивая сахар. - Похоже, что так, - он смотрит в глаза Джинни. – Мой отдел – горячая точка. Гарри знает, что привело Гермиону в столь позднее время. Он предпочел бы отложить обсуждение случившегося хотя бы до завтра. До работы, где не будет Джинни. Он не хочет ее тревожить. И в тоже время понимает, что крупица правды должна выпасть из тщательно охраняемого сосуда. Прежде всего для того, чтобы предотвратить еще бо́льшую беду. Предупредить. Удары могут наноситься не только по детям. Но и по Гермионе, Рону, Тедди… Джинни. Они все должны быть предупреждены. Это не тот момент, когда можно отстраниться, оградиться и отвлечь беду на себя. Увы. Удары жестки и расчетливы. И непредсказуемы. - Сегодня было покушение на Лили, - Гарри тут же хватает Джинни за руку, предупреждая ее испуг. – Все в порядке с ней, и с остальными. Я хочу предупредить, что нужно быть предельно внимательными. Ей пришла посылка с подделанным моим почерком и подписью. Подделка похожа, но не идеальна. Незнающий человек не увидит отличий. Я хочу отвратить подобные случаи.
Отправлено: 22.10.11 19:45. Заголовок: По губам Гермионы ск..
По губам Гермионы скользнула легкая улыбка, при словах Джинни о Роне. Ее муж был тем человеком, который нуждался в ней. Он всегда нуждался в Гарри, в ней, в возможности быть кем-то, с кем считаются. Не просто и не только одним из, а полноценной боевой единицей, являющейся частью чего-то общего. И ей иногда приходилось сложно, хоть Гермиона и старалась давать мужу то, что ему было необходимым, но далеко не всегда Рон был согласен с этим. - Не думаю, что дело в деловой жилке, - мягко заметила женщина, склоняя голову к плечу. – Просто ему нужно чем-то заниматься, а магазин – это хороший вариант, - самореализация важна для любого человека, вопрос только в том, насколько он желает реализовать свой потенциал. Гермиона привыкла работать, чувствовать, как что-то происходит, как ее труды окупаются, становясь чем-то большим, чем просто мысли в голове, чем просто идеи и задумки. И пусть ее работа чаще всего была неблагодарной, выматывающей и требующей не только внимания, но и максимальной отдачи и времени, это было тем, чего она желала. И гораздо большим испытанием для нее были те месяцы после рождения детей, которые она провела дома, ничем, по сути, не занимаясь. Застоялый быт, в котором редко что-то происходит, наскучивал быстрее, чем движение жизни, которое она чувствовала, отдаваясь работе. И даже необходимость держать многое в тайне, скрывать от любимых людей, не делали это различие существеннее. - Да, семья – это самое главное в жизни. И ты сделаешь все, чтобы сохранить покой и благополучие близких, - тихо заметила Гермиона, глядя на Джинни. Да, все они были гриффиндорцами, всех их время от времени обуревала жажда деятельности и желание действовать, но есть вещи, о которых лучше не знать, потому что будет сложнее, будет много волнений и тревог. И Гермиона понимала Гарри, который не желает рушить спокойствие и уют этого мирного и теплого места, куда он возвращается, чтобы забыть обо всем, чтобы отдохнуть после тяжелого трудового дня. Дом – это оплот, крепость, в которую не стоит впускать тревоги и боль, тем более, когда у тебя и так вся жизнь была пропитана тревогами, болью и потерями. Гермиона с улыбкой смотрела на четы Поттеров. Было столько нежности и тепла в этом легком и естественном жесте Джинни, которым она переплела свои пальцы с пальцами мужа. Необходимость. Они оба – Гермиона и Гарри, - стали необходимостью для клана Уизли. Любимые люди этого огненного семейства, и сколько им обоим требовалось сил, чтобы сберечь его, сберечь свет и этот яркий рыжий пожар. Лишь бы он никогда не покидал их, согревая и давая силы двигаться дальше. - Конечно, отчеты. Но я тебе давно говорю, что нужно тебе взять стажера в помощники, тогда времени бы уходило меньше, - назидательно заметила женщина, поймав взгляд Гарри. Он водил ложечкой в чашке, и это мерное движение успокаивало. Они все боялись потерять его. И если для магического мира он был путеводной звездой и народным героем, то для них он был просто Гарри, любимый зеленоглазый мальчишка, который так много пережил, но нуждался отнюдь не в этом, не во всемирной славе, не в лозунгах в его честь и не в почете, а в любви, в тихом семейном счастье без тревог, в этом ярком свете, который дарила ему Джинни и дети. Гермиона ждала. Она смотрела на Гарри, понимая, что нужно дать ему отдохнуть, нужно встать и отправиться домой. Но есть вещи, которые нельзя просто спустить на тормоза и замереть в ожидании. Именно оно, ожидание, было самым тягостным и тревожным. Хогвартс. Он всегда был последним оплотом в магических битвах, последним защищенным местом. Именно там всегда заканчивались волнения, потому что именно эти стены были призваны защищать и охранять. Но снова что-то случилось. Просто так мракоборцев не вызывают, даже если они являются родителями учеников. Слова Гарри повисли в воздухе. Гермиона подобралась, продолжая смотреть на него, внутри тревожно зазвенело. - С Лили все в порядке? Она рассказала, кто это был? И… как ей удалось избежать..? – спросила она, отстукивая кончиками пальцев нервный ритм. Нападения, покушения, Мерлин, когда же это кончится, в чем опять они провинились в этом мире, что снова все шишки сыплются на них?
Отправлено: 29.10.11 21:08. Заголовок: Наконец-то. Дома. Ря..
Наконец-то. Дома. Рядом. Прикосновение к его пальцам словно влило в Джинни необходимые силы. Она расслабилась ненадолго. Потеряла бдительность. Гарри рядом, и пусть он опять молчит – с ним все хорошо. Она привыкла к молчанию, привыкла к недомолвкам. Привыкла к… Джинни вдруг подскочила, цепляясь в руку мужа, словно она была единственной соломинкой. Сердце пропустило удар, пропустило второй… по всему телу разлился мертвенный холод. Лили. Лили, ее девочка… Гарри поспешил успокоить, но Джинни понимала только одно – ее дети в опасности. Она полагала, что в Хогвартсе им ничто не грозило. Она не боялась за них, не боялась за Альбуса, не боялась за себя… Опасалась всегда лишь за Гарри… Ошибка, какая же глупая ошибка! Хогвартс перестал быть безопасным после смерти Альбуса Дамблдора, по-настоящему безопасным даже в темные времена, в которые они попали в юности. Их бдительность уснула, они думали, что эти времена закончились, слишком долго все было хорошо… слишком счастливо они жили последние годы. Письмо, почерк, подделка… Джинни лихорадочно смотрела то в лицо Гарри, то переводила взгляд на застывшую Гермиону. Она… знала? Поэтому появилась у них в такое позднее время. Она всегда знала, что у Гарри есть свои секреты. Знала и то, что многие из этих секретов он делил с Гермионой, но это… - Что произошло? Как это случилось? Почему ты не сообщил мне сразу, почему? – она бросила резкий взгляд на подругу, но не имела права обвинять ее в молчании. Выдохнула, с усилием разжав пальцы, стиснувшие ладонь Гарри. Если он тут, если она тут, если все они – тут, в их доме, значит – все действительно в порядке. Или… Или Гарри просто нужна… поддержка… для того, чтобы сообщить страшную весть…? - Гарри, ты не врешь мне? Все в порядке? С Лили все хорошо? Если… если что-то произошло… А что с Джеймсом? Ты скажи мне, скажи, не молчи! – пальцы молодой женщины вновь стиснули запястье Гарри. Она требовала ответа, она имела право требовать ответа, сейчас – имела. Ее дети – самое важное на свете. Повзрослевший так рано Джеймс, Лили, которая до сих пор каждое лето засыпала лишь после того, как обожаемый отец пожелает ей спокойной ночи. Альбус, кажущийся более мудрым и взрослым, чем все они. Ее сокровища, самое ценное. Ради них она готова была на все. Ради их безопасности… Может быть… лучше забрать их из школы? Перед памятью встали лица школьных подруг, чьи родители решили забрать дочерей из Хогвартса, где больше не было безопасно. Тогда Джинни не могла принять такой выбор. Сейчас она понимала, что повлекло такое решение…
Tom the Werewolf
Том-оборотень
Третье поколение Вожак стаи Не стоит убегать от волка, умрешь уставшим
Отправлено: 11.01.12 13:51. Заголовок: Тихая ночная улица п..
Тихая ночная улица пригорода Лондона. Аккуратно вылепленные домики выстроились в ряд, окруженные резными заборчиками, утопающие в по-зимнему блеклой зелени. Улица не была темна, как не бывает совсем темной никакая городская улица. Апельсиновые пятна света от уличных фонарей и горящих окон перемежались с островками теней. Удивительно спокойный район, затерявшийся так близко от большого шумного и никогда не спящего Лондона. Но не все спали и здесь. Из узкого чернильного прохода меж двух соседствующих домов выбежала девушка. Ее длинные рыжие волосы в беспорядке разметались по плечам, а юное миловидное личико, сейчас скованное гримасой застывшего ужаса, блестело от испарины. Дыхание с хрипом вырывалось из ее груди, но она, не давая себе передышки, продолжила свой неровный бег. А вернее бегство. Знакомые и родственники несомненно опознали бы в ней Лили Поттер, пусть и не совсем понятно как здесь оказавшуюся. Под босыми нетвердыми ногами Лили лужи веером рассыпались по сторонам. Затравленно оглянувшись через плечо, на своих невидимых преследователей, она оступилась. Жесткий асфальт оставил кровоточащий след на ее колене. Но девушка, казалось, этого не заметила, подскочила и бросилась дальше. Ее цель – дом Поттеров - была близка, и Лили, запыхавшаяся, с трудом переставляющая ноги, бежала к ней так, словно там было ее единственное спасение. Но уже на территории ухоженного сада, примыкающего к дому, в бледном зареве освещенных окон, последние силы оставили измученную девушку. Она рухнула на разбитые колени и, громко всхлипнув, закрыла лицо руками. Там, позади, меж домами, шевелились, почти невидимые, серые тени. Внезапно ночной воздух и уличную тишину расколол холодный волчий вой, ударивший по ушам. Лили вскинулась, отшатнулась, как от свиста хлыста, звонко и отчаянно вскрикнула: - Папа, помоги!
Отправлено: 15.01.12 20:32. Заголовок: Да, рассказал. Подел..
Да, рассказал. Поделился тем, что на душе. Легче не стало. Подобная информация из раздела - чем больше людей знают, тем больше людей в опасности. Но и умолчать не смог, просто не смог. В опасности его дети. Его и Джинни. Она должна быть в курсе. Из двух зол выбирают меньшее, не так ли? Неизвестность перенести тяжелее в психологическом плане. С заранее известными деталями и нюансами можно подготовиться, как-то себя обезопасить. Быть во всеоружии. Гарри бы хотел справиться с угрозой в одиночку. Но все слишком завязло в той паутине, что сплетена вокруг четы Поттеров. Гарри бы предпочел, чтобы мститель встретился с глазу на глаз с ним. Но тот выбрал иной путь. Путь во много раз длиннее. Путь, затопленный кровью и скрывшийся под туманом ужаса. Гарри бы добровольно прошел по нему, быть может, сгинул по собственной воле, лишь бы не допускать цепь несчастий на жену и детей. Увы, это не его игра и не его правила. Приходится приспосабливаться и жестко играть. Иначе нельзя. Иначе есть риск потерять самое ценное, что есть в жизни. Гарри зажмурился, приготовившись к граду вопросов, который непременно атакует. И он атаковал. Гарри выдохнул, пытаясь прогнать из голоса нотки волнения. - Я только что из Хогвартса. С Лили и Джеймсом все хорошо. Удивительно, но опасности подверглась только наша дочь. И как бы это ни было парадоксально, из лап опасности Лили вырвал сын Малфоев. Его я тоже видел. С ним тоже все в порядке. Оба находятся в Больничном Крыле Хогвартса. Сын кружится рядом и, кажется, обижен, что его не пускают и не посвящают в подробности дела. Впрочем, уверен, ему уже все рассказали, если не приукрасили. Гарри повернулся к Гермионе. - Наши пушистые друзья, - со вздохом признался. - При помощи того же Скорпиуса удалось восстановить цепочку событий. Лили получила посылку, которая оказалась порталом и перенесла дочь в логово к оборотням. Почувствовавший неладное Малфой в последний момент успел схватить Лили, и его точно так же выкинуло на пустоши в горах. Когда оборотни отвлеклись, Скорпиус вызвал фамильного эльфа, который и помог им выбраться. Волшебные палочки обоих не найдены. Я был на месте происшествия - к моему сожалению, пусто. Ни подозреваемых, ни зацепок. Гарри подошел к Джинни, усадил ее на стул, прямо смотря ей в глаза. Сел рядом на корточки, обхватил ее дрожащие руки своими ладонями. - Джинни, я откровенен и честен перед тобой. С ними все в порядке. Они под защитой Хогвартса, они в защищенном месте, - Гарри склонился и подышал на ее ледяные ладони, растирая и согревая. Гарри чувствовал, как с его плеч спадает оцепенение, которое сковывало на протяжении всего дня. Нужно немного времени, теплая кровать и родная Джинни под боком, чтобы отдохнуть и набраться сил для нового дня. Гарри коснулся губами ладони Джинни… … а в следующее мгновение резко выпрямился, выхватил волшебную палочку, инстинктивно прикрыл собой жену и лихорадочно заозирался в поисках источника звука. Слишком знаком этот вой, от которого стынет в венах кровь. Слишком близок. Слишком опасен. А еще через мгновение Гарри рванул к двери, напрочь забыв об осторожности, о надлежащих мерах предостережения. - Лили, солнышко, - прошептал он, снимая защиту. – Лили!
Отправлено: 15.01.12 22:14. Заголовок: Она сидела неподвижн..
Она сидела неподвижно, словно статуя –изваяние, что навеки скорбно застывает над могильным камнем. Словно состарилась на несколько десятков лет, услышав принесенные любимым мужем вести. Пусть он уверяет, что с детьми все в порядке, пусть говорит о том, что они в безопасности за стенами Хогвартса… Безопасность ушла из замка вместе с Альбусом Дамблдором. Да, необходимость в ней была не столь остра, как в те темные времена, когда они метались по замку, пытаясь бороться. Безрассудные дети, такие же, какими стали их дети. Джеймс. Лили. Альбус. Непокорные и безрассудные, каждый по-своему, они были детьми своих родителей. Разве может она винить кого-то кроме себя самой за то, что может произойти с ними? Нет. Он говорил и говорил, а она молча слушала, старея с каждым словом. Сын Малфоя, невероятный друг Джеймса – спас Лили? Спас их дочь? Но почему они находятся в Больничном крыле? Он ведь сказал, что все в порядке, он пообещал… Теперь она как никогда понимала страх и усталость в глазах своей матери. Однажды Молли так и сказала ей – Ты никогда не поймешь моих слов до тех пор, пока у тебя не появятся собственные дети. Я поняла, мама. Я поняла теперь. Но как же больно, мама… «Пушистые друзья», оборотни. Малфой и его фамильный эльф… А что если бы не было этого Малфоя? Что если бы не было этого мальчишки, сына другого надменного мальчишки? Что, если бы в страшную ночь Битвы за Хогвартс, ее Гарри не спас бы жизнь Драко Малфою? Все зависело от Скорпиуса Малфоя? Когда Лили была в опасности, рядом с оборотнями, о которых до сих пор рассказывают страшные сказки непослушным детям! Все зависело от Малфоя, а не от них! Что если бы… если бы юноша не успел? Что если бы он опоздал? На мгновение? Одно мгновение может стоить жизни. Одно мгновение могло… Гарри оказался рядом, близко. Тщетно пытаясь согреть ее ладони в своих. Джеймс тоже ничего не знает. Так же, как не знает она. Гарри не допустил сына до своих секретов, так же, как не допустил и ее. А сейчас… то, что она слышит – вся ли правда? Или лишь та часть, которую он хочет открыть? Муж коснулся ее ладони губами – прикосновение показалось обжигающим. Но звук, раздавшийся через краткое мгновение, словно пронзил ее сердце острым клинком, закаленным в снегу. Вой. Разорвавший ночь, разорвавший Джинни на части. Вой оборотня. Она оказалась на ногах сразу же. ЗА спиной мужа, пытающегося прижать ее к стене, защитить собственным телом. Будто мог остановить этот жуткий протяжный звук… А потом… - Лили! – крик Джинни схлестнулся с воем оборотня, когда женщина метнулась следом за мужем к дверям.
Отправлено: 26.01.12 20:32. Заголовок: Она тихо стояла у ка..
Она тихо стояла у камина, куда отошла, чтобы дать Поттерам время на объяснение, дать Гарри время успокоить Джинни, вернуть тепло и относительный покой в эту комнату, в этот дом, где всегда было так уютно и спокойно, дом, который хранил сам Гарри Поттер, тихое пристанище для всех членов их большйо семьи. Сердце билось гулко и испуганно. Оборотни были так близко, так близки к тому, чтобы разбить этот миг. Так близки к Хогвартсу, чья надежность уже много раз проверялась врагами - и иногда даже школа не спасала детей от опасностей большого мира. И на этот раз не она, а сын Малфоя оказались защитниками дял Поттеров. - Значит, не зря ты столько раз спасал Драко,- пробормотала Гермиона, глядя на то, как Гарри уверяет Джинни в том, что их дети в порядке. А сердце Гермионы сжималось от тревоги, ведь они все могли быть под ударом, не только Поттеры, но и Рон, дети... Ее дети. А потом мир, который только-только обретал равновесие после всплеска страха, был снова разбит и разрушен. Словно те, о ком только что говорил Гарри, услышали его и пришли, чтобы напомнить о себе, чтобы показать, что они здесь, бродят в тени, поджидая своего часа. И крик - крик, который не могли не узнать Поттеры, даже Гермиона знала, кто так мог кричать. А Гарри и Джинни уже бежали на улицу, стиснув волшебные палочки, бросаясь спасать своего ребенка, не думая о том, что сами подвергаются опасности. Гермиона тоже бросилась прочь, уже на крыльце кидая в ночной сумрок голубую стрелу Патронуса, который быстро достигнет Министерства и мракоборцев, главное, чтобы они не опоздали. А в голове билась лишь одна мысль - как Лили могла тут оказаться? Кто выпустил ее из-под надзора после того, что только что случилось в Хогвартсе?!
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 1
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме